Трансляции процесса не будет, потому что журналисты «пишут чушь», а адвокаты «ковыряют в носу»
…Между допросами свидетелей прокуратуры в Хамовническом суде произошел скандал — прокуроры ответили на ходатайства и заявления оппонентов, озвученные ими еще в конце прошлой недели. Речь шла о возобновлении трансляции для журналистов, истребовании документов-доказательств из «Транснефти» и Следственного комитета при прокуратуре (СКП)* и, конечно же, о продолжающемся тайном параллельном расследовании в отношении руководства ЮКОСа. Ответную речь обвинение готовило целых пять дней. И теперь во всеоружии ее представляло — досталось всем.
Первым номером выступал прокурор Лахтин. Говорил вяло и отстраненно:
— По моему мнению, ограничение трансляции не нарушает УПК (Уголовно-процессуальный кодекс. — Прим. ред.), Конституции и международного права. Возобновление трансляции поставило бы под угрозу стадию допроса свидетелей — любой свидетель, еще не допрошенный, в случае видеотрансляции имел бы неограниченную возможность знать, какие показания дает другой свидетель (зал для прессы, когда туда еще подавалась видеотрансляция, опекался судебными приставами, которые пропускали внутрь только журналистов по редакционным удостоверениям. — Прим. ред.).
…Теперь по поводу истребования документов из «Транснефти». Ходатайство незаконно, необоснованно и преждевременно и цель его — оказание давления на обвинение. Я считаю это недопустимым и с точки зрения УПК, и с этической точки зрения.
— Вы про ходатайство об истребовании документов из СКП забыли сказать… — напомнил судья.
— Э-э… — действительно забыл прокурор.
— Преждевременно, — подсказала ему Ибрагимова.
— Я считаю данное ходатайство преждевременным. И цель его — оказание давления на обвинение… Вот, в общем-то, и все.
Второй выступала прокурор Ибрагимова. Говорила возбужденно и взволнованно:
— Ваша честь, я полностью согласна с моим коллегой! Со своей стороны, хочу обратить ваше внимание на следующий вопрос: настаивая на возобновление трансляции, защита заявила, что прокуроры «панически боятся публичности»… Судебное заседание происходит в открытом режиме: любой гражданин РФ, представители как отечественных, так и иностранных СМИ имеют свободный доступ в зал, свободно проходят в зал деятели искусства и культуры, родственники подсудимых… Имеют на это право и иностранные граждане, например, количество представителей немецкого Бундестага перевалило уже за добрый десяток… Ходит даже художник (Борис Жутовский? Павел Шевелев? — Вопрос ред.), постоянно сидит, рисует и даже не встает, ваша честь, когда вы входите в зал... Ваша честь, ваше решение о прекращение трансляции является законным и обоснованным! Скажите, хоть один из журналистов жаловался на то, что ему не досталось места в зале?! Заявление защиты несостоятельно! Для прессы места были всегда! То, что у журналистов позже пропал интерес к делу и они перестали посещать Хамовнический суд, — это вопрос выбора каждого журналиста, и никто не может навязывать им освещение этого процесса (большинство журналистов — сотрудники информагентств, работающие в режиме постоянного обновления новостных лент, — перестали посещать процесс именно из-за отключения трансляции. В комнате для прессы у них была возможность диктовать информацию в редакции прямо во время процесса, в зале суда им это, естественно, воспрещается. — Прим. ред.). Ярким примером таких представителей СМИ, которые имеют свободный доступ в зал, является «Новая газета» в лице ее корреспондента Веры Челищевой. Очевидно, что Вера Челищева не страдает от отсутствия трансляции. Регулярно в «Новой газете» появляются чудо-статьи, отличающиеся «объективностью». Ведь регулярно к ее столу в комнате прессы (стола у меня там нет. — В.Ч.) подходят адвокаты Клювгант и Липцер и отдиктовываются (?! — В.Ч.). Не побоюсь процитировать чушь, которую пишет Челищева, — и с этими словами прокурор немедленно процитировала фрагмент статьи в «Новой» «Ходорковскому шьют пятый пункт», в котором говорилось, как Ибрагимова спустилась на первый этаж и спросила у охраны фамилии «особо смеющихся зрителей процесса». — Челищева просто таким образом мстит нам, людям, не полюбившимся ей. Вырывает наши фразы из контекста, искажает их, делает их уничижительными, чтобы представить прокуроров в глупом и нелепом виде. Все ее «ай» и «ой», которые она вкладывает в уста гособвинителей, и то, как вообще описаны прокуроры в ее статьях, все это вырвано из контекста… Еще Челищева подглядывает за нами. Например, пишет о прокуроре Лахтине, «который якобы роется в аське в своем компьютере». Еще она подслушивает через дверь, как прокурор кричит в своем кабинете, докладывая начальству (на будущее: прокурорам не следует открывать дверь нараспашку и кричать в телефонную трубку так, что их слышно на лестнице. — В.Ч.). Мы даже не будем лишать Веру Челищеву аккредитации, так как не любим мелочиться. И не будем просить суд лишить ее аккредитации. Все статьи Челищевой — это откровенная ложь и клевета. Не удивлюсь, что и мое сегодняшнее заявление она тоже переврет...
Наконец Ибрагимова принялась за разоблачение публики:
— Находящейся в зале публике, насчитывающей около 60 человек, хватает только на час-два в начале, а потом они покидают зал, громко гремя ногами. И люди не стесняются выходить в ходе процесса, потому что им надо внизу дать интервью и сфотографироваться! Еще! Еще мы знаем, что адвокаты записывают нас на диктофоны (с этого дня еще и публика. — В.Ч.), а потом выкладывают это в Интернете. А публика оскорбляет свидетелей обвинения, заговаривает с ними. Мы уже жаловались на это вам, ваша честь… Мы возобновления трансляции не боимся! Чего и кого бояться прокурорам?! Почему адвокаты делают акцент на том, что мы боимся? Это как раз защиту беспокоит их безызвестность, и они пытаются искусственно подогреть внимание к процессу! Я думаю, здесь логичнее говорить не о боязни прокуроров, а о боязни адвокатов! Чего стоит выступление адвоката Клювганта, который в уничижительном тоне отозвался о вас, ваша честь, в интервью различным журналистам... Защите важно быть на виду, именно чтобы СМИ их не забыли! Так что считаю, что ходатайство подлежит отклонению...
Что же касается жесткого заявления Михаила Ходорковского о запугивании и откровенном шантаже свидетелей органами следствия, а также о противоправных действиях некоторых следователей по делу ЮКОСа, то Ибрагимова, на удивление, ничего опровергать не стала. Она посвятила подсудимому лишь два коротких предложения:
— Сколько можно на эти доводы отвечать, в самом деле? — спросила она сама себя и ответила: — Они вымышлены, незаконны и необоснованны и не заслуживают внимания...
…Последнему от Ибрагимовой досталось адвокату Алексею Мирошниченко. Именно он попросил судью от своего имени обратиться в «Транснефть» и СКП и затребовать оттуда важные для подсудимых документы — платежки, подтверждающие оплату ЮКОСом услуг по транспортировке своей нефти через «Транснефть» (эти платежки и прокуратура, и сама «Траснефть» по каким-то своим соображениям защите предоставить отказалась).
— Видно, что Мирошниченко не владеет ситуацией по делу! — говорила Ибрагимова. — Он не знает, наверное, что пока обвинение представляет доказательства, такие ходатайства недопустимы! А постоянное нахождение в спячке адвоката Мирошниченко не способствует профессиональной деятельности…
На этом выступление было окончено. Зал гудел. Судья качал головой, но все оскорбления Ибрагимовой оставил без внимания. Концертную программу завершал смертельный номер в исполнении прокурора Шохина. В обычной своей манере он кричал срывающимся голосом:
— Ваша честь, уважаемый Константин Евгеньевич Ривкин высказал гипотезу (во время оглашения ходатайства о возобновлении трансляции. — В.Ч.), что прокуроры панически боятся, если увидят их лица при возобновлении трансляции. Нет, не боимся! Мы не боимся, что общественность увидит все происходящее в зале: как, например, реализует свое желание, даже, я бы сказал, испытывает жизненную потребность, устроить из суда балаган адвокат Краснов! То, что он пытается здесь замутить, это возмутительно! Наверное, адвокатам очень хочется, чтобы общественность увидела, как высокомерность Краснова сразу улетучивается, как только у него возникает необходимость прогнуться, и появляется угодливость, когда он разговаривает со своим подзащитным Лебедевым, как он показывает всем свою внушительную заднюю часть?! Как этот господин встревает там, где это неуместно! А его внешний вид! Он сидит, развалившись, нашептывает скабрезности, которых достаточно в его репертуаре, делает недвусмысленные жесты, разбивает вазы с цветами или демонстративно ковыряет пальцем в носу! И это только толика! Очевидно, все это подрывает авторитет адвокатуры. И это только благо, что этого не видит общественность! Потому что, потому что это позорище!
Судья смотрел на Шохина с жалостью. Но замечаний за явный переход на личности и оскорбления делать отчего-то не решался…
— Выведите, — крикнул неожиданно Данилкин конвою. Но его требование касалось не Шохина, а зрительницы из зала, позволившей себе разговоры вслух.
— Да, пожалуйста, — ответила та, — лучше выйду, чем слушать этот бред…
Шохин продолжил:
— Нас ничего не пугает! Мы готовы говорить о своей позиции регулярно! Циничная ложь оппонентов, нагнетание ими истерии, грубость, помазывание нас грязью, хамское поведение — все это может иметь своим результатом только возникновение напряженности в процессе. Мы же, несмотря на демарши защиты, готовы и впредь делать все от нас зависящее для создания условий, при которых суд смог бы сохранить объективность, и разрешить дело в строгом соответствии с законом.
…И ни слова о заявлении Ходорковского — о шантаже и запугивании свидетелей. Словно подсудимый его и не делал…
Затем снова поднялся прокурор Лахтин. Для закрепления программы он еще раз раскритиковал поступок адвоката Клювганта, рассказавшего журналистам об инциденте со свидетельницей Шек.
— Никакого так называемого параллельного расследования в отношении Ходорковского и Лебедева не ведется! Все доводы защиты голословны! — кричал Лахтин и тут же подтвердил, что параллельное расследование ведется. — Просто по уголовному делу 18/41-03 («материнское дело ЮКОСа»???) продолжается расследование, находятся в розыске Невзлин, Брудно, Елфимов… все это предполагает ряд следственных действий. Следователь просто должен соблюдать требования о неразглашении данных предварительного следствия. А Клювгант понятия об этом не имеет… Клювгант просто значительное время отдает даче интервью. На некоторых радиостанциях его выступления занимают больше часа… — с обидой в голосе резюмировал прокурор.
На основании всего вышесказанного прокурорский квартет требовал все ходатайства оппонентов завернуть. Судья Данилкин хоть и качал головой, но так и сделал??. И даже прошелся по еще оставшимся в зале журналистам.
— По-моему, в Мещанском суде такого не было, — говорил судья, глядя на журналистов, — здесь у них есть стол, на котором разбросаны их вещи, валяются провода, переходники от компьютеров… А в столе у них вообще мусор, уборщица утром как посмотрела, так заявила, что убираться там не будет. Так что нарушений прав человека, о которых говорит защита, нет…
P.S. О том, как прокуроры интересовались у свидетелей прокуратуры, какую прессу они читают и какое «физиологическое давление» она на них оказывает, — читайте в следующем номере «Новой газеты».
*Подтверждающих, что ЮКОС платил за транспортировку своей нефти.
**Судья удовлетворил лишь рабочее ходатайство Лебедева — тот просил сделать ему копии частных постановлений судьи о направлении в СКП пяти заявлений подсудимого «о преступлении» следователей Каримова, Алышева и Ко.
Тем временем
На этой неделе, 30 ноября, Международный трибунал в Гааге постановил, что акционеры холдинговой группы «Менатеп», бывшего акционера ЮКОСа, имеют право на защиту своих интересов в рамках Энергетической хартии. Это позволит им потребовать от российского правительства $100 миллиардов в качестве компенсации ущерба, причиненного банкротством ЮКОСа.
«Менатеп», владевший 60% акций ЮКОСа, начал разбирательства против России в рамках Энергетической хартии еще в 2004 году. Руководство холдинга пришло к такому решению после того, как было объявлено о проведении конкурса по продаже «Юганскнефтегаза» — главного добывающего предприятия ЮКОСа. Руководство компании утверждает, что деятельность ЮКОСа, одной из крупнейших нефтяных компаний страны, была незаконно прервана Кремлем, а активы ЮКОСа перешли под управление контролируемой государством «Роснефти».
Конкретно «Менатеп» собирается судиться с российскими властями по статье 45 Энергетической хартии. Именно эта статья защищает инвесторов от экспроприации имущества компании тем или иным государством. И поскольку «Менатеп» и его дочерние компании являются иностранными инвесторами, Энергетическая хартия защищает их, и Россия обязана выполнять в данном случае требования договора. Договор к хартии в настоящий момент подписало порядка 60 стран. Россия договор подписала, но пока не ратифицировала. «Менатеп» обратился в Гаагу с просьбой установить, обязана ли Россия выполнять условия хартии, даже если договор к ней пока не ратифицировала. Трибунал постановил, что Россия обязана.
Добавим, что «Менатеп» — не единственная компания, желающая взыскать с России рекордную сумму $100 млрд. О своей надежде получить от российского правительства за банкротство ЮКОСа такую крупную компенсацию в начале октября 2009 года заявила американская «дочка» ЮКОСа Yukos International. Иск носит характер корпоративного, его цель — защитить интересы 55 тыс акционеров, финансы которых также пострадали в результате отъема собственности у ЮКОСа. Первое слушание в Страсбургском суде состоится уже в январе 2010 года.
— Это хотя и промежуточное разбирательство, но важное для России, — прокомментировал «Новой газете» решение Гаагского суда адвокат Михаила Ходорковского Вадим Клювгант. — В России очень много лжи о том, кто причинил ущерб стране и обществу в связи с делом ЮКОСа. История в Гааге как раз показывает: ущерб причинили совсем не Ходорковский и Лебедев, а совершенно другие люди и интересы. И за это опять придется расплачиваться налогоплательщикам РФ, и расплачиваться в том числе и репутацией страны. Решение будет иметь значение и для Европы. Вся эта история — будь то гаагская, будь то страсбургская — чрезвычайно важна: она проясняет для мировых лидеров и институтов истинную ситуацию — как, кто и в каких интересах уничтожил ЮКОС и растащил его по частям, в том числе и путем банкротства.
Вера Челищева
03.12.2009
..."(полный текст)
P.S... (НЕЗАКОНЧЕНО!)
Сообщения
Комментариев нет:
Отправить комментарий